МАТЕРИАЛЫ К УРОКУ
В.И. ШЕНКМАН,
г. Пермь
Современная детская поэзия на уроке
русского языка
(Mатериалы к изучению языковых
средств выразительности)
Детский писатель всегда грешил
словотворчеством. В наше время этот невинный
грех проявляется прямо-таки с необузданной
силой.
Тим Собакин
Современные требования к изучению
русского языка в школе предполагают возрастание
значения функционально-семантического,
коммуникативно-деятельностного аспектов,
нацеленность на развитие речевой культуры
учеников. Основной дидактической единицей урока
в связи с этим признается текст. Немаловажное
значение имеет текст художественный, анализ
которого помогает ученику ощутить своеобразие
эстетической функции языка.
Особое внимание необходимо уделять
вопросам выразительности русской речи, так как
важно не только познакомить учеников с языковой
системой, помочь им овладеть нормами русского
языка, но и научить адекватно пользоваться
языковыми средствами в процессе коммуникации
для выражения замысла своей речи, а также точно и
адекватно понимать чужие высказывания на основе
анализа речевых средств выразительности.
В широком смысле выразительными могут
быть названы любые языковые единицы, если они
способствуют более яркому выражению в речевом
произведении авторского замысла. Такой подход
отражен в новейшем «Стилистическом
энциклопедическом словаре русского языка» (М.:
Флинта – Наука, 2003):
«С точки зрения системного подхода к
стилистическим терминам выразительные средства
являются такими языковыми средствами, которые
способствуют точности, логичности, ясности,
экспрессивности (эмоциональности, оценочности,
интенсивности и образности) и обеспечивают
полноценное (максимально приближенное к
пониманию заложенной в тексте информации)
восприятие речи адресатом.
Выбор и использование выразительных
средств зависят от ситуации общения, избранного
жанра и стиля речи, а также от авторской
индивидуальности. Так, в официально-деловой речи
точность, не допускающая инотолкования,
достигается благодаря использованию
специальной терминологии, однозначной и
безобразной нетерминологической лексики,
повторов слов (преимущественно терминов),
уточняющих оборотов и др. средств языка. В
газетно-публицистической же речи точность имеет
подчеркнуто документально-фактологический
характер и, следовательно, создается за счет
широкого употребления профессионализмов,
оценочных метафор и других выразительных
средств языка» (стр. 38).
При изучении разных тем школьного
курса русского языка необходимо говорить о роли
тех или иных единиц в речи, хотя не во всех
действующих ныне учебниках достаточно материала
для данной работы. В процессе языкового анализа
художественных текстов преимущественное
внимание уделяется обычно тропам и
стилистическим фигурам и несколько реже
рассматриваются средства выразительности,
традиционно выделяемые в соответствии с разными
ярусами языка. В то же время выразительные
возможности единиц разных языковых подсистем
практически безграничны. Приведем перечень
некоторых наиболее распространенных языковых
средств, характерных для разных уровней.
К фонетическим средствам
выразительности относятся звуковые повторы,
звукоподражание, звукопись (аллитерация,
ассонанс), звуковой символизм, благозвучие (и
неблагозвучие), паронимическая аттракция,
ударение, интонация, ритм (и др., менее
распространенные, как то: анаграмма, липограмма).
К лексическим средствам
выразительности относятся многозначные слова,
омонимы, синонимы (в том числе контекстуальные),
антонимы (в том числе контекстуальные), паронимы,
стилистически окрашенная лексика (слова,
характерные для определенных стилей речи:
разговорная и просторечная лексика,
газетно-публицистическая лексика, канцеляризмы,
термины; слова, имеющие коннотацию –
дополнительное эмоциональное, экспрессивное
значение: одобрение, неодобрение, ласку, шутку,
иронию, фамильярность, осуждение, презрение и
т.д.), фразеологизмы, лексика ограниченного
употребления (диалектизмы, просторечные слова,
жаргонизмы, профессионализмы, архаизмы,
историзмы, неологизмы, иноязычные слова и др.), а
также тропы (слова и обороты речи,
употребленные в переносном значении): эпитет,
сравнение, аллегория, перифраза (перифраз),
эвфемизм, метафора (развернутая метафора),
метонимия, синекдоха, литота, гипербола,
олицетворение, ирония и др.
К словообразовательным средствам
выразительности относятся экспрессивные
аффиксы, словообразовательные архаизмы,
окказионализмы (индивидуально-авторские
неологизмы), ложная этимология и др.
К грамматическим средствам
выразительности относятся синонимия частей
речи, экспрессивные возможности различных
частей речи (существительные, местоимения,
глаголы и др., разнообразные грамматические
формы: краткие или полные прилагательные,
глаголы в одной из форм наклонения или времени,
причастие, деепричастие и др.), синонимия
синтаксических конструкций, использование
«обычных» синтаксических конструкций в
изобразительно-выразительной функции (ряды
однородных членов, особая роль односоставных,
неполных предложений, бессоюзных предложений,
вводных и вставных конструкций, прямая речь,
разговорные или книжные синтаксические
конструкции и т.п.), парцелляция и т.д., а также фигуры
речи (особые синтаксические конструкции,
усиливающие выразительность речи): анафора,
эпифора, инверсия, антитеза, градация, оксюморон,
параллелизм, эллипсис, умолчание, повтор,
риторический вопрос, риторическое восклицание,
риторическое обращение, бессоюзие (асиндетон),
многосоюзие (полисиндетон), зевгма, хиазм и др.
В качестве наблюдения и анализа чаще
всего на уроках предлагаются произведения и
фрагменты произведений русской классической
литературы. В то же время благодатнейшим
материалом может быть и современная литература,
а в 5–7-х классах – современная детская
литература, особенно поэзия (хотя добротные
произведения, предназначенные для детей, не
менее интересны и более старшим школьникам, и
даже взрослым).
Предлагаемые ниже стихи, найденные
нами на страницах книг и периодических изданий
для детей (например, альманахов «Кукумбер»,
«Колобок и два жирафа»), содержат удивительно
интересный материал для уроков русского языка,
так как, во-первых, они, эти стихи, веселые,
задорные, живые (а с нескучным материалом легче
работается); во-вторых, юмор в этих стихах
основывается на словесной игре, на обыгрывании
разнообразных языковых явлений – от
фонетического уровня до стилистики и культуры
речи; и следовательно, в-третьих, эти стихи
ненавязчиво помогут формировать у детей
привычку вдумываться в смысл слов и выражений,
развивать языковое чутье и вкус, постигать
законы языка.
Данные тексты можно органично
включать в уроки русского языка в соответствии с
разными языковыми темами (поэтому для удобства
мы сгруппировали материал в несколько
тематических блоков, хотя порой в стихотворении
может быть обыграно не одно языковое явление),
общий вопрос для анализа предложенного
материала может быть сформулирован следующим
образом: «Какие языковые средства используют
детские поэты для создания комического
эффекта?».
Фонетика. Графика. Орфоэпия
На фонетическом уровне активно
используется прием звукоподражания, иногда с
заменой некоторых звуков. Вот стихотворение
Г.Кружкова с подходящим названием «РРРЫ!».
Ррры!
Вышел лев из-за горы
И, подумав, молвил:
– Ррры!
Подлетели какаду:
– Что имели вы в виду:
Рразорву и ррастерзаю?
Рразнесу и рразметаю?
Рраспугаю всех подряд?
Лев сказал:
– Я просто
Ррррад!
Замену звуков детские поэты
производят тоже в целях звукоподражания
«жужжащим», «шепелявящим» или «сюсюкающим»
героям. Я рашпрощалша ш прошлым и штал ужашно
вжрошлым!!! – заявил герой стихотворения
М.Яснова «Я взрослею», когда у него выпал
молочный зуб. А одно из стихотворений А.Усачева
так и называется – «Жужжащие стихи».
 Жужжащие
стихи
Встретил я в лесу Ежа.
Еж лежал в лесу жужжа.
Я спросил Ежа: – Скажите,
Отчего вы так жужжите?
Еж сказал: – Я не жужжу,
После ужина лежу.
Я на ужин съел Ужа,
Может, он лежит жужжа.
Я сказал Ужу: – Скажите,
Отчего вы так жужжите?
Уж в ответ: – Я не жужжу,
После ужина лежу.
Жабу съел я у болота,
Может, ей жужжать охота.
Жабе я кричу: – Скажите,
Отчего вы так жужжите?
 Жаба
квакнула Ужу:
– И совсем я не жужжу.
Проглотила я жука,
Жук жужжит наверняка.
Все кричат Жуку: – Скажите,
Отчего вы так жужжите?
– Ну, жужжу,– ответил Жук. –
Иждаю нормальный жвук...
Я всегда, когда лежу
После ужина, жужжу!
Неподражаема «Штранная иштория»
П.Синявского.
Штранная иштория
Встретил жук в одном лесу
Симпатичную осу:
– Ах, какая модница!
Пожвольте пожнакомиться.
– Увазаемый прохозый,
Ну на сто это похозэ!
Вы не представляете,
Как вы сепелявите!
 И
красавица оса
Улетела в небеса.
– Штранная гражданка...
Наверно, иноштранка.
Жук с досады кренделями
По поляне носится.
– Это ж надо было так
Опроштоволоситься!
Как бы вновь не окажаться
В положении таком –
Нужно шрочно жаниматься
Иноштранным яжыком.
Но никто из поэтов так и не смог
«переиграть» в звукоподражании Т.Собакина,
который этот прием доводит до абсурда в
стихотворении-эксперименте «Как ловкий бегемот
гонялся за нахальной мухой в тесной комнате, где
было много стеклянной посуды».
Как ловкий бегемот гонялся за
нахальной мухой в тесной комнате,
где было много стеклянной посуды
(НЕмножко НЕобычное НЕстихотворение)
Ж
ЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖ
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
Бац!
ЖЖЖЖ
Ж... Ж...
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
Бац! Бац!!!
ЖЖЖЖЖЖЖ
 Бац! Бум! Дзинь!
ЖЖЖЖЖЖЖ
Топ.
ЖЖЖЖ
Топ-топ.
ЖЖЖЖЖЖЖЖ
Топ-топ-топ.
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
Шлеп!!!
...........................
Шмяк.
И стало тихо.
Следующие стихотворения того же
автора – «Мышиный поселок» и «ВоскрЫсный
крЫссворд» – основаны на звуковом каламбуре.
Мышиный поселок
На небо вскарабкался лунный осколок –
В подвале проснулся Мышиный поселок.
 Во тьме
Паровоза послышался свист:
Катает мышей
Удалой мЫшинист.
На площади – шум
И мышей мЫшанина.
Повсюду спешат
За мЫшиной мЫшина.
Внизу под мышами
Шуршит мЫшура.
Вверху над мышами
Жужжит мЫшкара.
Ученые мышки полны размышлений...
МЫшок мЫшинально ворует мЫшенник...
Мышата смышленые,
Спрятавшись в тень,
Всю ночь из мЫшкета
Стреляют в мЫшень...
Но утром опустится лунный осколок –
Уснет на рассвете Мышиный поселок.
И мама шепнет мне:
«Тимоша, вставай!..».
А я ей отвечу:
«Я сплю... Не мЫшай...».
Воскрысный крыссворд
 Как-то
вечером Крыса подпольная
Губки яркой помадой накрЫсила
И, обувшись в крЫссовки спортивныя,
Сразу стала крЫсавицей писаной!
Вот уселась она и крЫсуется,
Наблюдая за крЫсками вечера
И крЫснея от ушек до хвостика.
В гости ждет не дождется крЫсавчика.
Долго тянется время воскрЫсное,
И крЫсотка задумчиво думает:
«Хоть бы крЫсноармеец пожаловал
С крЫстовиной сугубо военною.
НаскрЫсти мы смогли бы достаточно
Сытной пищи в домашних окрЫстностях,
А затем предались б крЫсноречию
О прекрЫсном искусстве художников...».
Только вместо крЫсавца пожаловал
Вдруг крЫстьянин нежданно-негаданно,
А лицо у него крЫснолицее –
Не крЫснуха ли это заразная?
Как сумел он подкрЫсться на цыпочках?
Надо что-то укрЫсть на прощание!
И, схватив пару соли крЫсталликов,
Быстро юркнула Крыса в убежище.
Там уселась она в крЫсло мягкое
И, скрЫстив свои лапки мохнатыя,
Сей крЫссворд стала молча разгадывать,
Что под рубрикой «Крыса поехала».
(Тихон Хоботов
(он же Тим Собакин,
Савва Бакин,
Сидор Тяфф,
Ника Босмит)
На звуковом уровне можно отметить
также каламбурную рифму, основанную на омофонии,
как в стихотворении «Тритоны» Л.Мезинова: тритона
– три тона.
Тритоны
 В водах
тихого затона
Пели песни
Три тритона.
Первый звался Харитоном,
Пел
Красивым баритоном.
Славно пел
Тритон Антон,
Был он тоже баритон.
Но у третьего тритона
Голос ниже на три тона.
А уж если у тритона
Голос
Ниже баритона –
Значит – это мощный бас!
.................................
Вот и весь рассказ.
 Не
чуждаются детские поэты и вопросов орфоэпии.
Вот лаконичное, хорошо запоминающееся
стихотворение П.Синявского «Свекольные
страдания».
Свекольные страдания
Свекла плакать начала,
До корней намокла:
– Я, ребята не свекла,
Я, ребята, не свекла,
Я, ребята, свёкла.
Довольно часто можно встретить графические
средства оформления текста: выделение
каких-либо слов прописными буквами, разным
размером шрифта и др. Например, текст
стихотворения Г.Кружкова «Теория
относительности» располагается «фигурно»: из
многократно повторенной строки Дождь идет,
идет, идет... складывается рисунок косых
дождевых струй над домом, представляющий собой
фразу А дом стоит, стоит, стоит – и т.д.
Приведем в качестве примера к теме «Графика»
стихотворение О.Сердобольского, который
многократно повторяет букву, зрительно имитируя
таким образом «длинную длину» героя
стихотворения «Удав» (при чтении стихотворения
вслух это выразится в особой интонации).
Удав
 Все
длится,
Все длится,
Все длится удав,
И сам от длины своей длинной устав.
А если
К тому же
Он злится,
Тогда еще до-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ольше он длится.
Морфемика и словообразование
С большим удовольствием детские поэты
экспериментируют и на уровне морфемики и
словообразования. Функцию стилизации
выполняют уменьшительные и увеличительные
суффиксы в стихотворении Олега Григорьева
«Былина».
Былина
Сидит Славочка на заборике,
А под ним на скамеечке Боренька.
Боренька взял тетрадочку,
Написал: «Дурачок ты, Славочка».
Вынул Славочка карандашище,
Написал в тетрадь: «Ты дурачище».
Борище взял тетрадищу
Да как треснет по лбищу Славищу.
Славища взял скамеищу
Да как треснет Борищу в шеищу.
Плачет Славочка под забориком.
Под скамеечкой плачет Боренька.
А вот благодаря аналогичным
(уменьшительным и увеличительным) суффиксам
совершенно неожиданных героев создает В.Лейкин в
стихотворении «Встреча» – Великанчика и Лилипутище
(какими вы себе их представляете?). Подобное
сочетание корней и суффиксов, противоположных по
семантике, можно назвать своего рода
словообразовательным оксюмороном.
Встреча
За горушкой, за речушкой илистой,
Где до дому по тропе извилистой
Столько, да полстолько, да чуть-чуть еще,
Великанчик встретил Лилипутище.
Было Лилипутище немолодо,
Поросло густым зеленым волосом,
Выло Лилипутище от голода
Тонким заплетающимся голосом.
Выло так тревожаще и вяжуще,
Что на сердце отзывалось режуще.
Великанчик пожалел бедняжище,
Пригласил его в свое убежище.
Показал ему свои сокровища,
Скушал с ним по ананасу спелому,
А потом повеселил чудовище:
Песенку затейливую спел ему,
Песенку о том, как за горушкою,
Где речушка вьется звонкой стружкою,
Возле прошлогоднего пожарища
Великанчик раздобыл товарища.
В.Лунин на основе созвучия разных
корней (парономазия) сближает ластиться и ластик
(«Ластик»), ассоциативно создавая ложную
этимологию последнего слова. Усиливают
выразительность стихотворения другие
фонетически близкие слова с аллитерирующими л
и с.
 Ластик
Ластится ластик
К словам на листке,
Льнет к предложению,
Липнет к строке...
Все бы неплохо!
Да ласка его
Не оставляет от них
Ничего.
«Бьются» поэты и над проблемами
пополнения словарного состава русского языка:
хоть и богат он, однако есть еще в его лексиконе
незаполненные ниши.
Очень трудная загадка
 Кто по
улице идет,
Тот зовется пешеход.
Кто в автобусе катается –
Пассажиром называется.
Ну а как
Зовется тот,
Кто автобус долго ждет?
Он еще не пассажир,
Но уже не пешеход...
Может быть,
Прохожий?
Вроде не похоже.
Догадайтесь:
Кто же?
(Тим Собакин)
Пока автор вышеприведенного
стихотворения загадывает свою «очень трудную
загадку» (как же все-таки: пешежир или пассаход ?),
другие поэты уже предлагают новые слова,
созданные по продуктивным словообразовательным
моделям: глинчики, котлетята, червячица
и др.
Глинчики
Я сижу в песке, пока
Мама жарит блинчики.
Я из глины и песка
Приготовлю глинчики.
Глинчики песочные,
Вкусные и сочные!
(Андрей Усачев)
Палка
 Я нашел
сегодня палку,
Не простую палку,
А сражалку, и скакалку,
И гусей гонялку...
А леску привяжу на палку –
Пойду я с палкой на рыбалку!
(Андрей Усачев)
Деловой червячок
Жил на свете червячок –
Деловой,
Ой, ой!
Вырыл он подземный ход
Головой,
Ой, ой!
Он себе построил дом
К лесу задом, кверху дном,
Вместо пола постелил черепицу
И завел себе жену-червячицу.
(Дина Крупская)
 Котлетный
сон
Коту прекрасно спится,
Коту котлета снится.
А рядом спят котята,
Им снятся котлетята.
(Петр Синявский)
В приведенных примерах использован,
можно сказать, классический случай
художественного словотворчества, когда по
имеющимся в языке моделям производятся
авторские окказионализмы.
Более оригинальные образцы
окказионального словообразования представлены
в стихотворении В.Лунина «Утреннее настроение».
Утреннее настроение
У папы настроение
Зазавтракомчитательное,
У мамы настроение
Напапуобижательное,
У брата настроение
Кричально-погремучее,
А у меня,
А у меня –
Покомнатампрыгучее.
На первый взгляд кажется, что
ничего подобного в языке нет, однако обратный
словарь1 помогает выявить ряд
языковых аналогий (головокружительный <---
кружить голову, душещипательный <--- щипать душу,
многострадальный <--- много страдать,
сногсшибательный <--- сшибать с ног,
сетевязальный <--- вязать сети,
умопомрачительный <--- помрачить ум и др., а
также широкоплечий, прямостоячий и др.),
образованных сложно-суффиксальным способом.
Таким образом, окказионализмы Лунина становятся
весьма объяснимы и потенциально возможны: зазавтракомчитательный <---
читать за завтраком, напапуобижательный <---
обижаться на папу.
Новые глаголы в стихотворении
Л.Яковлева появились на основе звукоподражания,
так же как существующие в языке аукать, гавкать,
куковать и др.
Дождались
Все соседи были рады:
Научился Петя петь,
Улюлюкать, как пираты,
Свиристеть и гурундеть,
Тарахтеть, рычать и даже
Тиньтиликать, дрындычать...
И теперь все ждут: когда же
Он научится молчать?
Иногда языковые модели используются
поэтами в «обратной» функции: на основе
производного слова «восстанавливается»
производящее; если какая-то часть слова
омонимична имеющемуся в языке суффиксу, она
отождествляется с этим суффиксом – и слово
включается не в «свою» словообразовательную
модель (так, например, путем усечения в русском
языке образовалось слово зонт от зонтик – первоначально
зондек от голландского Zondek ‘защита от
солнца’).
Ботинок
В лопухах лежит Ботинок,
Здоровеннейший Ботин.
– Где, Ботинок, твой Братинок?
Почему лежишь один?
Вы друг с другом разошлись
И друг с другом не нашлись?
(Андрей Усачев)
А.Усачев создает ложную пару слов ботин
---> ботинок по модели бок ---> бочок, мужик
---> мужичок, стан ---> станок, стог ---> стожок, где
-ок- имеет уменьшительное значение (кстати, в
этом значении -ок- всегда ударный).
 Ложная
словообразовательная модель воссоздана и при
образовании слова воронин(а) от ворона (мама
---> мамин, няня ---> нянин, барыня ---> барынин,
старуха ---> старухин, Ариадна ---> Ариаднин и
др.) в стихотворении П.Синявского «Воронина
макаронина».
Воронина макаронина
Если с дерева упала макаронина –
Значит, эта макаронина Воронина.
Проворонила Ворона макаронину,
Съела галка макаронину Воронину.
Существующее в языке прилагательное вороний(-ья)
автор не использует, создает дополнительный
юмористический эффект за счет каламбурного
созвучия слов Воронина макаронина. Слово Ворона
при этом воспринимается как собственное имя – Ворона.
Лексика
Особенно популярен в детской поэзии
уровень лексики, так как слово дает
богатейшие возможности для обыгрывания
полисемии и омонимии.
Многие поэты любят обыгрывать
полисемию.
Велосипед
 Велосипед
меня понес,
Понес куда-то под откос.
Он там остался без колес,
И дальше я его понес.
(Олег Григорьев)
Вечером
Вечером девочка Мила
В садике клумбу разбила.
Брат ее, мальчик Иван,
Тоже разбил... стакан.
(Олег Григорьев)
Секрет
 –
Открой свой секрет.
– Какой секрет?
– Ты принес в школу
Коробку конфет?
– Секрет я открою,
Коробку – нет.
(Олег Григорьев)
Ковер
 Вышел
Петрухин во двор
Выбить персидский ковер.
Веник покрепче он сжал...
Вскрикнул ковер
И сбежал.
Стыд вам, Петрухин, и срам!
Ласковей надо к коврам.
(Стас Востоков)
 О
коровах
На травке
У леса густого
Паслась луговая корова.
А в море,
Водою плеская,
Ныряла корова морская.
И где-то
На дерево ловко
Карабкалась божья коровка...
Везде успевают коровы:
Коровы –
Они будь здоровы!
(Тим Собакин)
Комический эффект стихотворения Тима
Собакина о коровах основан на том, что под словом корова
подразумеваются три разных вида животных как
один. Но этот эффект возникает не сразу, а
постепенно развивается к финалу. Во-первых,
сначала обыгрывается многозначность
непосредственно слова корова: «луговая
корова» и «корова морская» (морская, или
стеллерова, корова – Hydrodamalidae gigas). Во-вторых, этот
ряд дополняется «божьей коровкой», причем в
контексте стихотворения -к- в слове коровка
мыслится как уменьшительный суффикс, который
на самом деле с точки зрения языка здесь не
выделяется (нет божьей коровы). Наконец, в финале
стихотворения все перечисленные животные
неожиданно объединяются общим словом корова и
авторской оценкой: «Коровы – Они будь здоровы!»,
в которой ощущается влияние фольклорной
присказки «Здорово, корова, привет от быка».
Приведем примеры обыгрывания
переносных значений слов.
Разыгралась непогода
 Разыгралась
Непогода:
Солнце спрятала в карман,
Сдула шляпу с пешехода,
Загремела в барабан.
Нас из лейки окатила,
Спичкой чиркнула тайком,
А потом глаза закрыла
Нам Тумановым платком.
Потому что Непогоде
От рожденья только год,
И она еще не ходит
В детский сад для Непогод.
Но пройдет всего полгода –
Поведут ее в детсад.
Там в послушную Погоду
Непогоду превратят.
(Игорь Шевчук)
Слово разыграться, использованное
автором в значении ‘увлечься игрой, затеять
продолжительную игру’2 вместо
переносного ‘проявиться бурно, с силой, ярко’,
создает персонифицированный образ непогоды как
расшалившегося ребенка.
Следующее стихотворение обыгрывает
значения слова стоять – ‘находиться в
вертикальном положении, уперевшись конечностями
(ногами) в твердую опору, не передвигаясь’ и
‘быть, находиться, иметь место где-нибудь или в
какое-нибудь время; вообще существовать’.
Актуализация первого из них, более конкретного,
вместо второго, более абстрактного, приводит к
тому же эффекту – персонификации образа погоды.
Хорошая погода
 Уже
краснела зорька,
И солнышко вставало,
И разгорался ярко
Чудесный летний день.
Хорошая погода
На улице стояла,
Стояла, опершися
Спиною о плетень.
Но облака приплыли
И солнышко прикрыли,
И набежали тени
От темных облаков.
 Хорошая
погода
На улице стояла.
Хорошая погода –
Куда она пропала?
Неужто испугалась,
Неужто убежала,
Неужто ускакала,
Как зайчик от волков?
(Григорий Кружков)
Осторожный снег
 Полночный
снег –
Он не спешит.
Он медленно идет.
Но знает снег,
Что все равно
Он где-то упадет.
И чем он медленней
Шагал,
Чем осторожней
Был,
Тем мягче в темноту
Упал
И нас
Не разбудил.
(Владимир Степанов)
Вместо значения ‘падать, выпадать’,
применяемого относительно атмосферных осадков,
реализуется значение ‘двигаться, переступая
ногами’, относящееся к человеку или животному,
подкрепляемое также синонимом шагать (в этом
контексте аналогично переосмысливается и
значение глагола упасть).
А у Н.Хрущевой стершаяся языковая
метафора «пошел дождь» реализуется в совершенно
неожиданном образе дождя-ребенка, только что
научившегося ходить.
Дождик учится ходить
Дождик только что родился,
Он ходить не научился.
Ножки с облака спускает,
Неуверенно встает.
Огородники вздыхают:
«Ну когда же дождь пойдет?».
Но под вечер гром раздался –
Столько шуму произвел!
Дождик на ноги поднялся
И пошел,
пошел,
Пошел!
Следующее стихотворение построено по
тому же принципу, только речь в нем не о погодных
явлениях, а о механизме, применительно к которому
слово идет используется в значении ‘быть в
действии, действовать’.
Тик-так
На столе часы стоят,
Но на первый только взгляд.
На второй они идут,
Отмеряя ход минут.
 Отмеряя
ход минут,
По столу часы идут.
Вот до краешка дойдут
И оттуда упадут.
На пол часики упали
И лежат на третий взгляд.
А на первый – как вначале
Было сказано – стоят.
Это что ж это такое?!
Да на что ж это похоже?!
Ведь лежать не можно стоя
И стоять не можно лежа.
Можно ж нервный тик
Заработать так.
Тик-Так.
(Игорь Иртеньев)
Виртуозную игру со словом убежать (и
дополнительно – со словом разогреться)
демонстрирует Марина Бородицкая.
Убежало молоко
Убежало молоко.
Убежало далеко!
Вниз по лестнице
Скатилось,
Вдоль по улице
 Пустилось,
Через площадь
Потекло,
Постового
Обошло,
Под скамейкой
Проскочило,
Трех старушек подмочило,
Угостило двух котят,
Разогрелось – и назад:
Вдоль по улице
Летело,
Вверх по лестнице
Пыхтело
И в кастрюлю заползло,
Отдуваясь тяжело.
Тут хозяйка подоспела:
– Закипело?
Закипело!
Убежать в прямом значении – ‘уйти,
удалиться откуда-нибудь бегом; бегом отправиться
куда-нибудь’, в переносном – ‘кипя, пенясь,
перелиться через край’. Разогреться – ‘греясь,
согреваясь, стать теплым, горячим’. Но причина
разогревания может быть разной: у молока «в
реальной жизни» – от какого-либо источника с
высокой температурой, а в этом
стихотворении – от быстрого бега, как у
человека.
На явлении омонимии основано
стихотворение М.Яснова «Два боксера»
(‘спортсмен, занимающийся боксом’ и
‘короткошерстая сильная служебная собака с
тупой мордой, немецкий бульдог’), почти все фразы
в котором строятся параллельно.
Два боксера
 По
дороге шел боксер
В пиджаке и шляпе.
По дороге шел боксер
С пятнышком на лапе.
С тренировки шел боксер
В пиджаке и шляпе.
Шел на выставку боксер
С пятнышком на лапе.
– Ох, устал! – вздохнул боксер
В пиджаке и шляпе.
– Не робей! – сказал боксер
С пятнышком на лапе.
– Завтра бой! – вздохнул боксер
В пиджаке и шляпе.
– Победишь! – сказал боксер
С пятнышком на лапе.
– Хорошо б! – вздохнул боксер
В пиджаке и шляпе.
– Ждет медаль! – сказал боксер
С пятнышком на лапе.
– А тебя? – спросил боксер
В пиджаке и шляпе.
– И меня! – сказал боксер
С пятнышком на лапе.
– Победишь? – спросил боксер
В пиджаке и шляпе.
– Не робей! – сказал боксер
С пятнышком на лапе.
И пошли они вперед.
Быстро – тот, что в шляпе.
А за ним вприпрыжку – тот,
Что с пятном на лапе.
Вы, наверно, их видали:
Их обоих ждут медали!
В следующем стихотворении
обыгрывается факт заимствования слов. Автор
использует ярчайшую примету заимствований из
английского языка (ср.: кемпинг, прессинг,
реслинг, стопинг и др.) и моделирует
собственные «англицизмы».
Пудинг
 Англичане
любят
Есть на ужин пудинг,
Потому что пудинг –
Очень вкусный блюдинг.
Тот, кто любит пудинг
И часто ходит в гостинг,
Не бывает худинг,
А бывает толстинг!
(Андрей Усачев)
Продолжение следует
1 А.А. Зализняк.
Грамматический словарь русского языка.
Словоизменение. М., 1977.
2 С.И. Ожегов и Н.Ю.
Шведова. Толковый словарь русского языка. М.,
1999. Все нижеследующие толкования, кроме особо
оговоренных, оттуда же.
|