КУЛЬТУРА РЕЧИ
Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН

От кого и от чего?

«Сегодня уже никто не одевается от кутюр, наступила эра прет-а-порте», – бодро рапортовала журналистка, освещая на одном из федеральных телеканалов события очередной Fashion Week. Да, haute couture – высокая мода – это очень дорогое удовольствие, и только единицы могут позволить себе костюм от Зайцева или платье от Юдашкина. Но можно ли вообще, с грамматической точки зрения, одеваться «от кутюр»? Уж скорее – в модели haute couture или в бутиках высокой моды… И тут до меня дошло: девушка в угоду речевой «моде» говорила о том, что ушло время одежды от… кутюр, хорошо хоть слово «кутюр» не склоняла… А в украинском варианте, говорят, так и пишется: вiд кутюр. Французское прилагательное для некоторых стало славянским предлогом.

Это «от» встречается сегодня везде. Наверное, сказывается влияние Запада: там – все from the makers of… Пройдите мимо какого-нибудь кинотеатра – вам сразу бросится в глаза афиша: «Скоро на нашем экране новый фильм от создателей нашумевшего блокбастера…». Или возьмите в руки книгу – могу поспорить, что на обороте обложки будет реклама: «Новый роман от автора полюбившихся читателям бестселлеров…». Не важно, что за фильм на подходе и какой блокбастер нашумел, какой роман только что вышел и какие книги того же автора имели успех. Смущает пустяк – вот это словечко от. Так ли уж оно необходимо? Если представить, что нашлись какие-то новые произведения русских классиков, разве не странно прозвучит: неизвестные стихи от создателя «Евгения Онегина», неопубликованные эссе от автора «Анны Карениной»?

Справедливости ради нужно сказать, что выражения типа платье от Диора, продукты от Елисеева, хлеб от Филиппова соответствуют норме. Здесь «прочитывается» указание на фирменный знак, известную марку. Чем же эти обороты отличаются от упомянутых выше? Режиссеры и писатели тоже ведь марку держат!

Давайте вспомним классическую литературу. Вот, например, у Лилиан, героини романа Ремарка «Жизнь взаймы», наряды были от Баленсиага. Она заходила в бутик, долго рассматривала платья, примеряла… А потом, остановив на чем-то свой выбор, оплачивала покупки, и ей доставляли наряды в коробках и картонках от Баленсиага – в отель. Точно так же, когда заказывали икру и осетрину да калачи с булочками, их присылали от Елисеева и от Филиппова. Или дворовые – снедь от Елисеева и хлеб от Филиппова приносили. Елена Геккина, автор опубликованной на сайте gramma.ru статьи «Платье от Диора – из Парижа?», подтверждает эту версию и сообщает, что вначале наряды, угощение, мебель и многое другое выписывали из Парижа, Петербурга и Москвы, а потом стали выписывать и получать от поставщиков: часы – от Буре, мебель – от Гамбса, платье – от Бургеса, башмаки – от Шумахера, конфекты – от Эйнема, вина – от Депре (коллекция, собранная автором статьи при анализе русской литературы XIX в., впечатляет). В любом случае товарно-денежный обмен шел по цепочке от одного к другому. Это представление о контакте покупателя с продавцом и сохранилось в обозначениях фирменных вещей.

А вот в том, что фильм – от какого-то, пусть даже великого, режиссера, а книга – от не менее замечательного писателя, чудится какое-то подражание расхожему «от нашего стола – вашему столу» с поправкой на интеллектуальность «пиршества». Как и в то и дело звучащем с экрана: новости от Ивана Иванова, обзор прессы от Петра Петрова, реплика от Сидора Сидорова… Новости от кого-то еще можно услышать или узнать, но в других случаях достаточно указания на авторство с помощью родительного падежа соответствующего существительного. Согласитесь, гораздо лучше смотреть фильмы и сериалы создателей уже полюбившихся нам работ, читать книги хороших писателей и прислушиваться к острым репликам журналистов просто так, без всяких предлогов. И одеваться не «от кутюра», а у настоящих кутюрье…

Ольга СЕВЕРСКАЯ,
кандидат филологических наук,
старший научный сотрудник ИРЯ РАН,
ведущая программы «Говорим по-русски!»
на радио «Эхо Москвы»